главная
о
лаборатории
новости&обновления
публикации
архив/темы
архив/годы
поиск
альбом
|
|
|
| Виталий
СААКОВ СИМВОЛ КАК ИНСТРУМЕНТ РЕЛИГИИ: ДРАМАТУРГИЯ И ЭКОНОМИКА частный семиотико-эпистемический анализ Гончаровские чтения ЛИТЕРАТУРА И КУЛЬТУРА В КОНТЕКСТЕ ХРИСТИАНСТВА, Ульяновск 1996 |
| вернуться в разделш | семиотика и знакотехника | |
формат
microsoft word  |
| смотри
здесь ОРГАНИЗАЦИОННАЯ СХЕМА РЕЛИГИИ КАК ИНСТИТУТА ПСИХОПРАКТИКИ |
|
|
| 1.1. Я буду исходить из общепринятого
тезиса о конкретно-историческом характере института церкви и, соответственно,
содержания и выражения религиозных верований. Т.е., я не буду касаться
религиозных догматов, их воздействия на "светскую" культуру,
а также их отражения в литературе и искусстве. Исходя из данного положения,
я буду говорить о религии как о современной (в любой исторический отрезок
времени) форме психопрактики, а о церкви, религиозных культе и ритуале
как о постоянно модернизируемом способе ее - психопрактики - легитимации
и институционализации. А также необходимо вести речь о персонале легитиматоров,
институционализированных экспертов, терапевтов и пенитенциариев, берущем
на себя историческую ответственность за духовное здоровье и репрессивно-охранительную
миссию "духовного вождения". 1.2. Символ, напротив, я буду рассматривать предельно абстрактно с тем, чтобы литература и другие способы существования и механизмы выражения культуры могли быть протрактованы как знаковые формы. Др.словами, как "предметы" семиотического анализа. Эпистемологические средства анализа привлекаются из сфер драматургии и экономической мысли, что оправдано положением о современности церкви. Т.о., я считаю, что прежде привычных эстетического, искусствоведческого, филологического и прочих подходов в осмыслении и анализе проблемы взаимоотношения двух высших состояний духа - религии и культуры - необходим семиотико-эпистемический подход. |
И в этом мой первый тезис. Его смысл: (1) поставить проблему как современную и исторически-актуальную и (2) оставить внеисторические экскурсы и штудии ныне конъюнктурной темы уделу научной традиции. 2.1. Очерчивая смысловое поле исторической проблематики "религия-культура", я определю его этико-социологическим. Это значит, что религия как собственное содержание института психопрактики по имени церковь должна анализироваться в организационных схемах. В отличие от объектно-онтологического анализа в подходах, вынесенных мной за скобки. Организации, а точнее со-организации, подлежат (а) орудия диагностики и психоаналитическая и терапевтическая квалификации, (б) характер производства и состав серий и коллекций мироощущений и (в) способы и каналы "трансцендентной" и "мирской" коммуникации. Это второй тезис. 2.2. Он позволяет уйти от спекуляции по поводу вопроса "что есть религия сегодня?", заместив его проблемой конструирования схемы соорганизации отмеченных (а), (б), и (в). Особенность подобной схемы состоит в запрете и невозможности рефлектировать ее основания, дабы она представляла собой предмет веры. Забота о запрете продиктована стремлением избежать превратностей судьбы не только религии, но и науки. |
Ибо - словами литературы постмодерна наука
утеряла религиозную миссию, поскольку научные "догматы" - ее
apriori, аксиомы, онтологии - уже "разъедены ржавчиной рефлексии"
(Н.Бердяев). Также вызывает сомнение экологический вариант религии, допускающий
по отношению к себе массу рефлексивных отношений. 3.1. Уйдя от неосмысленного вопроса - "что есть религия?", мы оказываемся перед вопросами осмысленными: в чем драматизм (моей, его, другого...) жизненной ситуации? какого рода инвестиций востребует сознание (о-сознание) жизненной драмы? в чем расплата, если инвестиции оправдались сменой жизненной стратегии? что, в терминах психоанализа, будет ими вытеснено и насколько радикально?.. Логика вопрошания представляется достаточно очевидной поэтому заявляется как очередной тезис. 3.2. Итак, проблема заключается в понимании исключительного права на существование и постольку неустранимости ситуаций, подпадающих под осуждение рефлексии и нуждающихся в непроблематизируемом содержательном ядре. Именно факт такого рода понимания я считаю проблемой, поскольку он находится в вопиющем противоречии с традицией европейского рационализма (подобные факты обнаруживают себя, например, в индивидуальных религиях нобелевских лауреатов). |
| 3.3. Здесь можно констатировать особые
тон и коллизию современных жизненных драм. И, соответственно, их особую
символизацию. Символизацию, соответствующую структурам современных сознаний:
- структуре, вытесняющей "природное сознание" (взращенного и структурированного натурфилософией и наукой); - структуре, сторонящейся "технического сознания" (под агрессивными знаками экологических кампаний); - структуре сознания, жаждущего иллюзий (производимых информационными технологиями и масс-медиа)... Литература, способная к созданию подобных символов - это сегодня не типичные тексты традиционно понимаемой классической литературы, а скорее семиотические эксперименты и их знаково-символические конструкции (распространяемые, например, огромными тиражами К.Кастанеды, Е.Блаватской, Р.Штайнера, Рерихов). Действительно, свято место пусто не бывает. Запускаются эти символы в обращение всегда в соответствии с современными экономическими моделями. Не буду занимать место их перечислением, но напомню, что в свое время церковь лидировала в их создании и практиковании. |
3.4. Пункт 3.3. - не аллилуйя и не анафема.
Это культурологическая фиксация положения дел. Фиксируется главное - приемы
уравновешивания важнейших состояний сознания, переживающего драму и растерявшего
способность расшифровки своих подспудных импульсов и интерпретации внешних
аффектов. Еретик и религиозный отступник сегодня тот, кто вознамерившись
интерпретировать нерефлектируемые основания и репрезентировать непроблематизируемую
инстанцию, не справляется с миссией терапии драматизирующего сознания. 4.1. Четвертый тезис заключается в том, что это право сегодня может принадлежать только схеме - предельной инстанции в иерархии значений и символов культуры. Этот тезис снимает конфликт "светского" и "духовного", а равно соперничество за место и время отправления религиозных (в самом широком смысле) культов и таинств, оставляет вне подозрения священные тексты, узревая в них рецепты терапии и экономики сознания. Схема, которую я привожу ниже совмещает институты церкви, школы и социальной амбулатории в их едином устремлении быть гарантом ясного сознания, его историческим водителем, культурным хранителем и коммерческим агентом. |
4.2. Отвечая тематике конференции, утверждаю, что литературное описание (и другие выразительности), если оно будет предпринято как описаний данной схемы (и подобной ей, и вообще схематизации сознания), будут являться литературными" текстами и другими знаками культуры, занимающими определенное место в контексте истории христианства и христианской традиции. И еще одно замечание. Тема - "Литература и культура в контексте христианства" - упирается прежде всего в необходимость создания текстов, связана с пониманием своих будущих текстов. А будучи прикованной к текстам наличным и другим документам и памятникам культуры, практически ничего не добавит ощутимого к безграничному своду текстов и мыслей, накопленных в течении двух тысячелетий с Р.Х. |
|
|
|