СААКОВ Виталий
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОСЕНЬ РЕГИОНА

(1) осенняя синоптика (2) формат и рамки для 2004г. (3) школа стратега

материал___3________________________________________________________________________________________
школа стратега
_____________________________________________________________________________________________________

Почему "школа стратега"? Объяснений не меньше двух. Первое по поводу "школы стратега", а второе по поводу "политического экспериментирования". О втором чуть ниже. Мне представляется, что это те две взаимосвязанные рамки, те две точки зрения, которые могут прояснить новую и новейшую историю событий и фактов ульяновской территории.

о школе стратега
Сначала о "стратеге", затем о "школе".
Буквально вчера симпатичный активист (смотри тему "хозяин, деятель, активист и житель" в материале-2) попытался, что называется, снести идею стратегии, объявляя ее просто важным писанным документом. Подобное обесценивание рабочей значимости данной идеи наблюдается в ульяновской территории не первый десяток лет. И что же? Область как не вписывалась (и в буквальном смысле писанины), так и не вписывается ни в какие страновые и региональные контуры, представляя собой своеобразный анклав и рецидив. Последние термины можно также, как это сделал помянутый активист со стратегий, спустить в банальность и фразеологию, а можно попытаться взять как рабочие инструменты/понятия. Вот этот прием вполне стратегичен. Но кто им пользуется? Где соображения, размышления, предложения и пр. о вписанной области? Что это за анклав и что это за рецидив?

Безусловно, для дальнейшей жизни региона выборы-2004 - событие потенциально из разряда стратегических. Потенциально - т.к. ими еще нужно так распорядиться. А до этого - еще и увидеть соответствующим образом. Таких образов два. Но сначала объяснюсь. Я вовсе не намерен смотреть на выборную компанию предписанным ею же образом: как на столкновение различных конъюнктур, как на различные рейтинги, как на политический сериал. При таком рассмотрении образов возникает великое множество, что их и обесценивает. Поэтому всего два.

Первый образ. Видится продолжение политического экспериментирования на местной почве. Как экспериментирование, это не вызывает неприятия. Возражение вызывает масштаб и границы экспериментирования - сугубо местные, вне отнесенности к региональным и страновым рамкам и рынкам. Что это действительно так, свидетельствует отсутствие наших политических лидеров на площадке Приволжского региона и страны. Ни как идеологов развития или стабилизации, ни как менеджеров реформ или модернизации, ни как девелоперов, осваивающих и перестраивающих эту территорию. А местнический, местячковый подход далеко от избы-печки не уводит. Так и варится все в своем соку. А если изъясняться более строго, то территориальные лидеры не вступают в коммуникацию, где требуются либо предъявление ресурса, либо обращение к ресурсу. Коротко говоря, не общаются (публично) со стратегическими коммуникантами. Следовательно, не может и быть стратегических выводов из политического и хозяйственного экспериментирования (областью, городом), не может быть результатов, не говоря о продуктах.
В какой школе стратега проходили выучку наши лидеры?

Второй образ. Он вырисовывается на фоне президентского намерения перепроектирования демократических и политических механизмов. Наши область и город в связи с выборной компанией одними из первых подпадают под пристальный взгляд политических экспертов и конструкторов (страны и корпораций). Будь на их месте, я высматривал бы эффективность механизма прямого голосования. Разумеется, в сравнении с институтом выборщиков. А ведь еще остается возможность прямого управления из центра и подчинения другому субъекту РФ (см. в материале-2 план стратегических работ). Пытался бы увидеть отражение этой ситуации в программных документах кандидатов. А, следовательно, понимать: будет вписываться территория в происходящее в стране, или по-прежнему будет выпадать, станет она вкладом в государство или изъятием?

о политическом экспериментировании
Поскольку у меня нет на то властных полномочий, я займусь мысленным политическим экспериментом. Представьте себе, что параллельно выборной компании работает в форме гражданской инициативы и самодеятельности, например, "нелигитимный" механизм представительской демократии. А представьте, например, такое: гражданский "суд присяжных" или "мировой суд" по делу кандидатов, могущих нести угрозу качеству жизни территории. Компрометирующих свидетельств в виде агитационных материалов ведь не мало...

Метафора суда вынужденна. Привлекается она постольку, поскольку практически отсутствует институт ценза (имущественного, сословного, образовательного...). Ценз кандидата говорит не меньше, а может и больше, чем кандидат сам о себе (точнее, его имиджмейкеры). Отсутствует не только институт ценза и его механизмы, нет также и котировочной площадки, на которой происходила бы оценка оргуправленческого, гуманитарного и прочего важного капитала кандидата. Потому-то и приходится мысленно обращаться к форме суда. Обращение к данной форме преследует единственную цель, к которой не пробиться в отсутствие ценза и котировки. Суд (не трибунал) есть состязательный процесс, суд выстраивается в правовом пространстве и по поводу права. Итак, состязание и право - чем не идеальная форма/модель выборной компании, реализуемая форма которой по большому счету случайна и непредсказуема? А конструирование идеальной модели (концепта, а не уподобления реальности) есть первое требование к эксперименту, в том числе мысленному. Далее. Модель суда указывает нам на особенности и нормы коммуникации и диспозиции сторон состязания.

Представим себе, что слушается дело Ульяновской области. Не возбраняется вообразить партии "Шаманов против Горячева", "Романенко против Шаманова".., "избиратель против всех". Хоть и не возбраняется, но стоит предупредить: так воображаемые сюжеты спонтанно выльются в коммуналку, в перебранку на коммунальной кухне. Следовательно, закумуфлируют саму диспозицию и, таким образом, подменят суть и смыслы коммуникации. Чтобы уйти от коммунальной кухни, и нужна-то идеальная форма, принуждающая не к произволу, а к дисциплине (мысли, слова, позы, жеста).
Итак, к диспозиции текущего момента. Кандидаты - это кто: истцы, ответчики, обвинители, защитники..? истцы к кому и с чем? ответчики перед кем и с чем? обвинители и защитники кого и как? Это все дурацкие вопросы, т.к. взывают к той или иной персоне и личности. Кандидат в данной состязательно-правовой форме вовсе не ф.и.о. Это правовая позиция. Но чтобы позиция "нарисовалась", необходима апелляция к правовому кодексу (своду, уложению). Что тогда получается и вырисовывается? Позиционируется (избирательная) программа (кандидата). Позиционирование программы устанавливается внутри кодекса программирования. Для суда также характерны прецеденты(1). С прецедентами легче, но правильнее - с кодексом. И вот здесь мысленный эксперимент может дать первый результат. Отрицательный. Программы-истцы и программы-ответчики не апеллируют ни к кодексу (к культуре), ни к прецедентам (к истории) программирования. Возникает подозрение: не подменяется ли в данном случае правовое (программное) основание иным основанием? Подмена не состоится в единственном случае: при стратегическом позиционировании. Во всех остальных случаях подмена неминуема. Только из позиции стратега усматриваются условия, обстоятельства и факты программирования. Исторические и культурные.
При оборачивании этого положения, выходит: стратег есть фигура культурно-историческая. Точнее: фигура стратега олицетворяет, творит историю и культуру. В определенном ракурсе история и культура только и видятся сквозь, через фигуру стратега. История и культура только в ней и фигурируют: стратегия Горячева не на один десяток лет определила историю области и на еще больший срок сложила ее культуру. Здесь нет высоких слов. Творимые история и культура могут составлять в этом мире вершины и долины, а могут впадины и ущелья.

Предложенная для мысленного эксперимента идеальная форма суда при известных усилиях позволяет отделить в реальном политическом экспериментировании зерна от плевел и мух от котлет. Например, в стратегемах Шаманова, Горячева, Романенко. В данной идеальной форме, хотя и не без усилий, возможно уразуметь смысл коммуникации "программа истец - программа ответчик" в стратегической диспозиции "Шаманов - Горячев", "Романенко - Шаманов". Это необходимо и настоятельно, т.к. ни при каких условиях коммуникация и диспозиция не должны в нашей мысли (в нашем прогнозе) увести область и город в направлениях политической радикализации и экономической прострации (см. в материале-2 план стратегических работ, см.также в разделе оргуправление материал "промышленная политика"). Но как избежать этого самой области? Не в мысли, а на яву. Не просто. Столкновение упомянутых стратегий, кроме как в виде боевых действий и диверсий, не ведется. В этом смысле, ведется не стратегически, а тактически и оперативно. Может быть, ни у той, ни у другой, ни у третьей позиции нет уже воли перевести столкновение в стратегическую диспозицию? А нет воли, то и нет желания коммуницировать в состязательно-правовой форме с апелляцией к кодексу стратегического программирования? А может быть, нет сил? Тогда политическое экспериментирование вряд ли выйдет в горизонт стратегических работ(2).

Мне представляется, что идеальная - состязательно-правовая - форма одна из немногих, где напряжение и потенциал коммуникации и отстроенность диспозиции позволяют создать и выдержать стратегическую интонацию. Мне также представляется, что "кухонно-аппаратный" прием работ, проедая последние запасы, никогда не может привести к работам по созиданию ресурса. Прежде всего, ресурса мысли. Стратегия, политика, оргуправление - деяния мыслительные. Первые их дела - мысленные эксперименты. А если не мысленные, то - на себе. Социальные, политические и экономические эксперименты на других с середины ХХ века подлежат судебному преследованию.
_________________________________________
1 - Это в нашем случае план Маршалла или Japan inc., АО "Суэцкий канал" или программа Развития долины реки Теннесси... Это конкретные, прописанные и проанализированные формы и содержание оргуправленческих и политических программ. Это - уже история и культура т.н. программирования регионального развития.
2 - Разве недостаточно политических и экономических экспериментов со времен Гайдара?
<<<вверх
© Виталий СААКОВ, PRISS-Laboratory, Ульяновск, 4 октября 2004

кликните для сообщения PRISS-Laboratory