главная
о
лаборатории
новости&обновления
публикации
архив/темы
архив/годы
поиск
альбом
|
|
|
| Виталий
СААКОВ Схематизация сознания и мышления средовое и топическое измерение социальной реальности: сознание как механизм воспринятия культуры / фрагмент 4.1 |
| вернуться в разделш | схематизация сознания и мышления: топические и средовые универсалии | |
| фрагмент 4.1 | средовое
и топическое измерение социальной реальности: сознание как механизм воспринятия культуры |
| Незаконченные лекции лекции 1-3 |
||
| (1)
тривиальность проблематики (2) предварительное задание смыслов (3) интрига |
||
| лекция 1 | Тривиальность проблематики |
| Самоопределение: неотвратимая обязанность и болезненная
процедура Восприятие мира и самовосприятие себя в мире: очевидное и скрытое Константы бытия и метафизика повседневности |
||
| 1.1. Досужие
вопросы повседневности 1.1.1. Вопросы, которые нас преследуют ежедневно и ежечасно, звучат примерно так: все ли я предусмотрел и учел? правильно ли я сориентировался и поступил? А равно он, ты, мы, они, вы... А также друг, недруг, компаньон, брат, сын... Или же народ, нация, армия, класс, профессиональное сообщество, партия, группа... Не нагружая эти вопросы излишним пафосом, тем не менее, их можно сформулировать как проблемные: как воспринимается мир? как мы помещаем себя в мир? насколько оправдано действие, ранее сориентированное восприятием? Ответить на них издавна и фундаментально пытаются религия и философия, с недавних пор – психология и социология, а практически – теория организации и педагогика (для детей и взрослых). 1.1.2. Ежедневно и ежечасно мы ощущаем с неизбежностью или же в намеренном сосредоточении то плотность и вязкость мира, то его пустоту и разреженность. Нас то радует, то огорчает, что буквально на каждом шагу, мы спотыкаемся о вещи и предметы (даже если они не имеют физического измерения: обман как вещь, надежда как предмет). Нас то поражает, то угнетает, что этот или следующий шаг вдруг не находит опоры, выводя в пустоту, или упирает в стену, которой и быть то не должно. Шаги буквальные, шаги как метафоры. Шаги мысли, действия, речи. Шаги как планы, как опыт, ошибки и удачи. |
1.1.3. В гуще и разреженности
событий, на поверхности и в толще повседневности подобные перипетии и
калейдоскоп событий ставят нас перед означенными вопросами. Их оценочная
форма может и не завершаться вопросительными знаками, а сразу иметь утвердительный
характер. Но если благодаря чьей-то самоуверенности и решительности и
может сложиться подобное и как бы ясное положение дел, вопросы все же
останутся. Например, в виде самооценок... 1.2. Контекст 1.2.1. Разреженность и гуща событий предстает не только повседневностью, не только частными делами и происшествиями, но и как длительная история, как бескрайняя практика, как незаурядное предприятие. Мы вплетены в события необычайно различного масштаба, и, тем не менее, если отбросим масштаб, то все же останутся история, практики, предприятия – константы бытия. Именно с ними приходится считаться и с ними иметь дело ежедневно и всегда, здесь и всюду. Именно они в том или ином обличье заявляют о себе как счет наших успехов и неудач. Они эмоционально окрашивают наши чувства, принуждают нас к рассудочности, ввергают в мистику. |
1.2.2. Стало быть, и обступающий
нас мир, и мы сами несем в себе нечто равным образом откликающееся на
сиюминутную повседневность и безвременность, эпизодичность и регулярность
событий, фрагментарность и всеобщность опыта. Интуитивно понимая и непосредственно
ощущая эти связи, почти улавливая их слухом и наблюдая взглядом, веря
всей душой и оценивая разумом, мы уподобляемся истовым метафизикам. Ибо
только в некой "метафизике" они могут и находят свое истолкование,
только в ней равноправными сторонами могут выступить и выступают безличная
история и личное время, частное усилие и массовое движение, индивидуальный
риск и коллективная ответственность... 1.3. Повседневные вопросы в "метафизическом" контексте 1.3.1. Но почему "метафизика"? Можно ответить так: чтобы связать в мысли и соединить в языке явления, принадлежащие к несводимым друг к другу мирам. Их соединение в мысли предполагает изрядное усилие, а связывание в языке чревато взаимоисключающими и противоборствующими смыслами. Для этого и требуется "метафизика". |
| Мысль и язык тогда нуждаются в "метафизике",
когда и простые и каверзные вопросы о причинах и обстоятельствах удач
и неудач, свершений и преткновений, перспектив и тупиков, больших и малых
дел остаются без ответа. Либо вынуждены удовлетворяться из чужих источников,
в точном смысле слова – чуждых и частных. Например, из психологии. Можно,
конечно, удовлетвориться подобными источниками, но если сами вопросы не
более, чем частные и, более того, нам чуждые. Но вот последнее сомнительно.
1.3.2. Каким и как воспринимается мир? Вопрос не частный. Далеко не частным является вопрос и о том, как мы помещаем себя в мир и ориентируемся в нем. Не частный хотя бы в том смысле, что "мой" отдельный способ восприятия и "мой" прием помещения себя в мир с необходимостью влекут за собой массу последствий, в которые оказываются вовлеченными близкие и далекие мне люди (члены семьи, коллеги, сограждане, современники, потомки...). Дело не в вязком детерминизме и не в тотальной каузальности. |
Вернее, не только в них и для ясности имеет смысл
их отбросить и построить на их месте "метафизику". "Метафизику",
в которой бы связи сиюминутной повседневности и существований вне времени,
эпизодических происшествий и регулярных событий, фрагментов опыта и суммы
интуиций оказались бы не столько убедительными, сколько действенными –
управляемыми и регулируемыми, проектируемыми и конструируемыми. И не только
в прагматичных целях, но и в целях исследования и познания.
1.4. “Метафизические” задачи повседневности 1.4.1. Что же должна выразить эта "метафизика"? "Физика" со времен Аристотеля являлась описанием. Его "Метафизике"(1) задача досталась более сложная, нежели описание – задача выражения. Метафизика вступает в свои права, когда описание оказывается не у дел, описав "все" или "почти" все. Т.о., метафизика-выражение заявляет о себе в молчании физики-описания. Например, после описания, в результате которого остается неописанный остаток. Никогда не описываемый. Почему? |
Ответ составляет самостоятельную тему. Выражение
проделывает другую работу – нескончаемую работу конструирования. Включающееся
следом описание конструкции может оказаться также бесконечным, например,
описание такой конструкции как "природа" (natura). Теперь можно
указать на задачу искомой "метафизики". Она должна выразить
не описываемый "физикой" остаток в ответах на уже неоднократно
повторенные вопросы. Она должна вывести сами вопросы из порочного круга,
навязываемого частным знанием психологии, социологии, педагогики... и
немногих альтернатив, предлагаемых, например, этикой (источником далеко
не частных знаний). 1. 4.2. Что же все-таки не описывается до конца и без остатка? То, что не описывается в принципе, а не потому, что не успето, не дописано и отложено до лучших времен. Это-то и должна выразить наша "метафизика". Что и где требует конструирования? По принципу, а не потому, что не доделано, сломано, несовершенно. |
| Это-то и должна произвести наша "метафизика". По поводу описания(2) - это практика и предприятие. По поводу конструирования(3) - это среда и топика. Здесь можно было бы перевернуть задачу. Первоначальная ее постановка состоит в задаче (всегда актуальной!) описания Практик и Предприятий (только и обеспечивающих "большими" и "малыми" делами существование человечества) и конструирования Сред и Топик (как реальных пространств и возможных миров Практик и Предприятий). | Следовательно, «прямая» задача производства конструкций и пополнения описаний таких "вещей", как Практика, Предприятие, Среда и Топика до обратной ее постановки: как задачи использования конструкций и описаний данных "вещей" с одной целью – внести вклад в сами приемы и способы описания и конструирования вещей любых и всяких. А если кратко, то задача в ее прямой постановке является научной задачей, а в обратной – технической. Обе постановки важны для ответа на вопросы, помещенные в самом начале текста. Обе служат двумя подходами с противоположных сторон, но к одному и тому же. |
| (1) - Если строго, то не его, а тех авторов, которые расположили этот свод текстов после (meta) «Физики». |
| (2) - Научного, исторического, технического, публицистического… |
| (3) - (...) |
|
| лекция 2 |
Предварительное
задание смыслов: |
| (...) (...) (...) |
||
| 2.1.
Практичность versus предприимчивость 2.1.1. Практика и Предприятие – человеческие занятия, радикальным образом отличные друг от друга и потому охватывающие все нюансы человеческих занятий – от практичных до предприимчивых. Практичность требуется всегда и всюду, это, пожалуй, главный залог какой-либо результативности занятий, их нужности и осмысленности. Предприимчивость требуется вдруг и локально (по месту), и именно тогда, когда практичность перестает быть таковой или почему-то перестает нас удовлетворять... 2.2. Среда versus топика 2. 2.1. Мы начинаем говорить о Среде тогда, когда уже ничего не можем сказать конкретного, например, о стечении обстоятельств. Это как бы последняя инстанция наших апелляций. С другой стороны – это предельное обобщение окружающих условий и надвигающихся событий. Топика же требуется для предотвращения вездесущности Среды и преодоления средовых обстоятельств. Она может сделать нас сильнее ее, может вывести нас из-под ее вездесущной власти. Топика – это противоположность Среды, но не как противопоставление пустоты полноте. Скорее, как противоположность сплошному и расплывчатому, имеющему смутные границы, но, казалось бы, знакомому или узнаваемому, всегда привычному. |
Поэтому Топика есть
расчлененность, определенность границ-переходов от одного к другому и,
вместе с тем, всегда незнакомое и потому не узнаваемое и не вспоминаемое,
всегда не привычное. Если Среду и Топику сравнивать/различать афористично,
то Среда – это незнание о знании, а Топика – знание о незнании. Именно
поэтому такие "вещи", как Практика и Предприятие, дополняются
здесь такими "формами", как Среда и Топика. Среда и Топика –
это противоположные приемы ("формы") описания ("вещей")(4).
2.3. Описание как задача 2. 3.1. Мы описываем нечто как Среду лишь постольку, поскольку все об этом "нечто", казалось бы, знаем. И только благодаря знанию пускаемся в подобное предприятие. Но оказывается, что предприятию этому нет конца. Или по-другому. Любая остановка в описании, даже по причине, казалось бы, достигнутой полноты, приводит нас к пониманию, что описанной оказывается лишь малая толика того, что мы намерены были описать. Пониманием того, что полученное описание не может претендовать на статус средового описания, остается лишь устная ссылка, только апелляция, взывание к Среде. Среда из гордого и важного термина и понятия превращается, буквально, в "вешалку, на которую вешают всех собак". |
Другими словами,
мы оправдываем свою непрактичность неблагоприятной, а то и враждебной
Средой. Средой, которая из предмета былой заботы (экологическая благопристойность
- это уже почти этикет) перевоплощается в препятствие и помеху любому
шагу и действию. 2. 3.2. Топическое описание предпринимается в осознании того, что скрупулезное, педантичное описание не возможно или, по крайней мере, не слишком умное занятие. И не потому, что можно обойтись поверхностным и фрагментарным описанием, а потому, что нечего описывать привычным (канцелярским) образом. Мы строим Топику лишь постольку, поскольку то нечто, что должно бы быть описано, еще попросту не существует, либо существует в каждый момент по-разному и потому обессмысливает какое-либо описание. Либо мы сразу понимаем, что описание-как-инвентаризация сковывает нас по рукам и ногам, что подобное описание грозит похоронить нас в своей безмерности. Либо мы благодаря удаче знаем, в чем же цель описания и описываем тогда именно цель. Либо интуитивно сознаем что главное, в конце концов, есть двигатель и его и описываем, разумно пренебрегая капотом, под которым расположен двигатель, не обращаем внимания на цвет окраски двигателя, которая всего лишь антикоррозийное покрытие, но не причина движения. |
|
|
| лекция 3 |
Интрига |
| Невозможность и необходимость описания Проблематика "Представление о результате" и "общий план работ" |
||
| 3.1.
Невозможность и необходимость описания 3.1.1. Итак, обозначилась интрига и завязка – нетривиальная проблематика. Практика и Предприятие не могут быть описаны. Если такие описания вдруг предпринимаются, то как афера или авантюра. Учет Практики и Предприятия есть сама по себе порочная практика и безнадежное предприятие, поскольку их учет никуда не ведет и никогда не достигает цели. Любые и самые благие цели подобного описания, как правило, ложные. И, тем не менее, мы не вправе отказаться от описаний и учета Практики и Предприятия, т.к. подобное их игнорирование чревато немыслимыми последствиями. Другими словами, отказ от описания крайне не практичен. Это первое. 3.1.2. Второе. В любом Предприятии и всякой Практике мы все чаще оказываемся перед средовыми проблемами (экология лишь их часть и фрагмент). Вне учета средовых обстоятельств ("всеобъемлющий" учет, например, традиций, массового сознания, подспудных тенденций – всего лишь видимая часть айсберга) мы ставим под сомнение практичность каких-либо Предприятий и не предпринимаем никакой Практики. Таков характер современных ситуаций. И поэтому наши рабочие документы все больше и больше приобретают вне нашей воли топические черты. Все убыстряющиеся изменения и множащиеся проблемные ситуации, нарастающие темпы работ, неотвратимо запаздывающие решения... требуют топических форм описания... |
3.2.
Проблематика 3.2.1. Теперь настало время наши вполне тривиальные вопросы постепенно перевести в проблемную плоскость. Выглядит этот перевод следующим образом. Вопрос "все ли я предусмотрел и учел" разрешается принципиальным образом внутри вопроса "как воспринимается мир", а вопрос "верно ли я сориентировался" внутри вопроса "как я помещаю себя в мир". Подобное перемещение исходных вопросов оправдано в том случае, если они, что называется, актуальные, ненадуманные, требуют действительного разрешения, т.к. являются итогом не досужего вопрошания и не праздного любопытства, а важным обстоятельством в цепочке неотложных решений, взвешенных намерений и реальных действий. Коротко говоря, если они составляют напряженную работу сознания. 3.2.2. Итак, речь должна идти о работе Сознания. Чтобы наша "метафизика" сослужила нам дело, представим работу Сознания аналогично поставленным вопросам: восприятие мира и помещение себя в мир. Остается изобразить эту работу. Именно как работу – в виде процедур и операций, приемов и способов выполнения процедур и операций, знаний, исходных и сопутствующих данным способам и приемам. Работа есть дело техническое. Техникой является и все то, что способствует выполнению работы. Если, конечно же, нас интересует именно работа, а не просто проявление какой-либо активности. |
Таким образом, Сознание
и его работу необходимо представить технически. Технически по понятию,
но вовсе не уподобляя Сознание и его работу кибернетическому механизму,
информационному устройству, сканеру и пр. Технически также в том смысле,
чтобы не получить описание в биологическом, психологическом или нейрофизиологическом
духе (в форме весьма частных и односторонних знаний). 3.2.3. Не так много вариантов и возможностей заполучить данное описание. Одна из возможностей заключена в "техническом" ракурсе социологии, культурологии и антропологии, а именно в социотехнике, в культуротехнике и антропотехнике. Это техники, в отличие от вышеперечисленных логий. Логия безрезультатна, т.к. она есть понимание и знание "существующего" и "прошедшего". Если все же допустить результативность логии, то результатом является само понимание и само знание, зафиксированное логическим (в широком смысле) описанием. Вещь сама по себе необходимейшая, но не пригодная в инструментальной функции или как план работ. Для этих целей привлекаются техники. 3.2.4. В этом смысле, социологическое и социотехническое описания "одного и того же" являются разными описаниями. Настолько разными, что благодаря им "на свет" являются разные объекты. Социологическое описание Сознания и социотехническое описание Сознания – это уже два Сознания. |
| Социологическое
описание подобно созданию портрета Сознания. Портрет, насколько бы он
не был экстравагантным, все же подобен натуре. То же самое следует сказать
про культурологическое и антропологическое описания. Это тоже портреты,
снимки, слепки, но выполненные как бы с разных ракурсов, с разными увеличениями,
с различной степенью подобия. Один из предельных случаев подобного описания
– это натурализм (копирование). Другой предельный случай – метафоричность
описания, допускающая многочисленные подстановки на место одной вещи массы
других вещей, что делает недопустимым прямое и непосредственное понимание.
Техническое описание (социо-, культуро-, антропотехническое) не есть портрет,
т.к. не стремится к подобию и, тем более, к копированию. Электрической
схеме телевизора нет надобности напоминать реальный телевизор. И вовсе
не потому, что она "изображает" внутренности. Правильнее будет
сказать, что она не изображает, а планирует. Планирует предстоящие работы
(по эксплуатации, ремонту, демонтажу, модификации, комбинированию с другими
устройствами и т.п.). В этом ее достоинство. 3.2.5. Но не должно складываться впечатление, что техники предпочтительнее логий. Дело в другом. Логии осмысленны внутри техник. И внутри технического описания находят себе место и натурализм, и метафора. Находят себе место в общем плане работ и в представлении о результате... |
3.3.
"Представление о результате" и "общий план работ" 3.3.1. Чтобы сформулировать то и другое, необходимо как можно ближе держаться первоначальных вопросов. Необходимо также помнить, что их обыденная, повседневная настоятельность только и позволяет ставить и решать вопросы более общего и принципиального плана. А именно, о наших взаимоотношениях с миром и их превратностях, имеющих место в ходе этого непростого взаимоотношения. 3.3.2. Следовательно, работа, которую проделывает Сознание, должна приводить к некоторой ясности взаимоотношений и к представимости последствий, возникающих благодаря им. Представимость особенно важна, т.к. всегда имеется выбор определенного типа взаимоотношения, и выбор следует за ним. Действительно, халатное отношение как бы программирует и соответствующий результат. Неистовое вовсе не гарантирует ожидаемого результата. Другими словами, дело не в психологической окраске и не в мотивации. Конечно, они не могут быть отменены, т.к. сопровождают (всего лишь!) технику работы, являются ее фоном. Фон и сопровождение можно сменить, можно игнорировать. Иногда это влияет на результат, иногда нет. Но всегда будут техничны, будучи встроены в план работ. Энтузиазм на то и энтузиазм, чтобы повысить эффективность работ. Скрупулезность на то и скрупулезность, чтобы все сберечь во имя результата. |
3.3.3.
Итак, работа Сознания должна состоять в оценке ситуации, в представлении
характера, а далее типов взаимоотношения с Миром, их оценки и выбора.
Осуществив выбор отношения, Сознание теперь должно контролировать соответствующие
способы его реализации. Следовательно, для планирования работ Сознанию(5)
необходимы следующие вещи: 1) Техники оценки ситуации, 2) Состав наличных
и проект возможных отношений к Миру, 3) Приемы их осуществления и воплощения,
4) Способы сравнительной аналитики исходной ситуации и ситуации, сложившейся
в итоге воспринятия и осуществления отношения определенного типа.
3.3.4. Перечисленное является прерогативой культуро-, социо- и антропотехники. Соответственно, культурная, социальная и антропная логии призваны проиллюстрировать опыт "прежних" работ Сознания. Логии, помимо иллюстративной помощи смыслу, могли бы дать импульс техническим работам. Или наложить на них веские ограничения. |
| © Виталий Сааков, PRISS-Laboratory, 2000 сентябрь |
|
| оставить сообщение для PRISS-laboratory |
|
|
|
|
|
|
| с 14 апреля 2005 | |
| последнее
обновление 28 июль 2011 14 июль 2012 |