главная
о
лаборатории
новости&обновления
публикации
архив/темы
архив/годы
поиск
альбом
|
|
||
| Виталий
СААКОВ Инженер - строитель мира, или о том, что же делать с нашими стереотипами 1989 |
| © "Ульяновский комсомолец", 1989, 19 августа |
| НЕТ НЕОБХОДИМОСТИ
напоминать о сложности проблем перестройки мышления. Сейчас это — тот
пробный камень, о который разбиваются многие благие и светлые начинания,
захватывающие дух идеи и, казалось бы, реалистичные планы. Насколько эта
проблема сложна и трудна для осмысления говорит хотя бы тот факт, что
и политики, и отечественные социологи, и философы, и, все, кто только
на это способен, рекомендуют (это мягко говоря, а если точнее - призывают)
отбросить старые стереотипы мышления и сменить их на новые, следовательно,
лучшие. Что же такое есть мышление и что есть перестройка мышления? Что есть стереотипы и что есть их «ломка»? Согласно утверждениям таких видных философов-методологов, как Г.П. Щедровицкий, А.П. Зинченко и других, стереотипа мышления не может быть по определению, поскольку мышление осуществляется всегда по поводу еще не мыслимого. А вот сознанию свойственны стереотипы, более того, форма его такова, что оно противится мыслительной работе. Сознание наше ответственно за то, мыслим мы или нет. К счастью, мышление нам необходимо крайне редко. Благодаря замечательному свойству человеческой натуры, мы постоянно строим стереотипы сознания, которые позволяют нам, не прибегая к мышлению, принимать решения, ставить задачи, строить планы, другими словами, сознательно (или бессознательно?) опираться на уже существующий опыт. Наверное, стоит лишний раз обратить внимание именно на использование опыта (или - стереотипов сознания) в связи с задачами, поставленными историей страны и укрепившимися в нашем словаре под словом "проблема". |
НЕ ОТКРОВЕНИЕ,
что наши постоянные попытки решения всевозможных трудностей и «проблем»
(социальных, хозяйственных, идеологических...) в свою очередь порождают
множество последующих трудностей, и процесс этот таков, что мы никак не
можем прийти к решению, нас удовлетворяющему. Не дашь с ходу однозначного
ответа, почему попытки решения уже «привычных» нам острых социальных вопросов
(продовольственного, жилищного, образовательного..) только ставят перед
нами новые, столь же неразрешимые задачи. Подобный анализ для специальной
печати или для «толстого» журнала. Здесь можно лишь привести один из вариантов
ответа: основная и действительная проблема заключается в том, что
каждый paз при решении каких-либо задач мы обращаемся к уже известным
средствам и способам работы. К примеру, производственное объединение «АвтоУАЗ» решило резко улучшить свою продукцию и вывести ее на мировой уровень. Столь сложную и весьма долговременную задачу на УАЗе решают простейшим и вроде бы «испытанным» способом: послать на заводы американской фирмы «Крайслер» группу рабочих, техников и инженеров с тем, чтобы по возвращении эта группа перенесла приобретенные в Америке навыки и умения на уазовскую почву и, таким образом, помогла «перестроить» производство. Уже сейчас можно сказать, что врядли из этой задумки что-нибудь получится, поскольку, по выражению политического обозревателя Гостелерадио СССР В.Цветова «все японское хорошо только в Японии». |
Фирма «Крайслер»
(с ее формами организации производства, связями и отношениями, технологией,
навыками и живым опытрм работы всех «фирмачей» и т.д.) складывалась десятилетиями.
Как десятилетиями и столетиями складывался весь уклад жизни американцев.
То же самое можно сказать об УАЗе и о нас. У «уазовцев» и «крайслерцев»,
так сказать, совершенно разные скорости, да и сами механизмы функционирований
принципиально разные {экономические, политические, социальные, технические,
культурные и т. д., и т. п.). На УАЗе, как и всегда, может «сработать»
только стереотип некоего «обмена опытом», но никак не сам опыт. Так что же, смена стереотипов? Каких и на какие? И кто постройт новые, и кто даст команду на их смену? Еще несколько лет назад мы бы не затруднились с ответом, поскольку у всего был свой центр. И знание, и спокойствие, и уверенность, все как бы исходило из центра. Но сегодня мы многие трудности как раз и связываем с централизацией, как с основной причиной клубка сложнейших проблем, перед которыми оказалась страна, область, город. Напрашивается ответ: требуется децентрализация. Об этом сейчас много пишут и говорят. И все-таки, ма мой взгляд, ответ необходимо связать с «центром», правда, совсем в ином, нежели просто политическом, смысле. Другими словами, главные свои надежды общество может связывать только с одним "центром" - с образованием, поставленным в центр внимания, во главу наших усилий. Именно здесь должны строиться знания и средства решения проблем. |
| И центр этот должны
составлять не только вузы города, но, к примеру, и такие производства,
специфика которых в том, что они как бы стягивают на себя образование
в наиболее переадвых его формах, складывают «очаги» профессиональной культуры,
которые уже сами по себе становятся составляющими «центра» высшего профессионального
образования. Пока у нас таких центров нет, а те, что их заменяют, — лишь
слепки традиционных форм образования. Пример — появление в Ульяновске «новых производств» вроде УАПК и УЦМ. Даже если оставить без внимания множество вопросов сугубо практического характера (социальные, экологические, демографические, архитектурно-строительные, культурно-исторические и т.д. ), то весьма серьезный вопрос (и нашей области, и всей страны) остается без какой-либо попытки осмысления, «ломки» стереотипов. Вопрос формулируется так: возможно ли вкладывать всевозможные ресурсы в новые производства, если уже существующих — явный перебор, да к тому же и работают они чуть ли не на уровне начала века (по сравнению с мировыми стандартами)? В принципе, появление «новых» гигантских производств при перенасыщенности городов морально и физически старыми производствами (у нас - объединение АвтоУАЗ, УСПОТУС, Приборостроительное объединение и множество помельче) и при полном отсутствии достаточного числа профессионалов, более того, самой почвы и условий для их появления — есть продолжение экстенсивного пути развития хозяйства. |
Другими словами,
в общественном сознании живут стереотипы «любимой и родной» затратной
производственной идеологии: чтобы больше потреблять — надо всего строить
больше; достаточно «догнать и перегнать» развитые страны в тех отраслях,
где они наиболее развиты, и тогда у нас тоже будет высокий уровень жизни;
больше капвложений — больше товаров; и прочая подобная же ерунда. А сможем
ли догнать и перегнать? А надо ли вообще «догонять и перегонять» именно
в этих направлениях? На эти вопросы мало кто пытается ответить всерьез. Если же пытается, то оставаясь в рамкак все той же производственной (весьма агрессивной и все более опасной для выживания общества) идеологии. Между тем, проблемы развития страны, любого ее региона (не экстенсивным путем) в таких рамках решить невозможно. Никогда. И это показывает опыт развитых стрем — Японии, Швеции, ФРГ, Франции, США... В этих странах проблемы развития решались и решаются совсем в других рамках — рамках образования. НАСКОЛЬКО ОБРАЗОВАНИЕ является «центральной» проблемой свидетельствует целый ряд примеров как исторического, так и достаточно локального характера, когда тот или иной подход к образованию буквально определял судьбы государства и его внутреннее социальное развитие. Почему? В системе образования, в его сфере формируется мировоззрение человека. Как фраза, это нам известно еще со школьной скамьи. |
Вероятно известно,
что в одно и то же историческое время, в одном кругу современников, коплег
по работе живут и сосуществуют разнообразные формы мышления. Это в лучшем
случае. А в худшем — его отсутствие, его замещение усвоенными способами
мыслительных действий. Но вернемся к одному из следствий нашего подхода к образованию. Мы неустанно декларируем, что развиваем мышление ученика средней школы, студента вуза, или, по крайней мере, что это является нашей целью. А суть подобного "развития" сводим к перечню осваиваемых мыслительных действий. Маркс отметил, что мыслительное действие (логика) является всего лишь результатом многократного повторяющегося практического действия, то есть действия прошлого, уже произошедшего. Усвоенное же учеником, студентом, специалистом мыслительное действие может являться в этом случае лишь средством решения уже когда-либо и кем-либо решаемых задач или, что то же самое, - перенесением старого опыта на новые задачи. Мы сейчас стоим перед задачами, практики и опыта разрешения которых (к сожалению или к счастью?) не имеем. Здесь возникает интереснейший вопрос: может ли существовать практика еще не осуществленной деятельности? Пока лишь можем констатировать, что подобной практики у нас, за весьма малым исключением, нет. Неизбежная ли это ситуация или это следствие подхода к образованию? Вероятнее второе. |
| Ведь историю советской
системы образования можно уложить огрубленно в следующую схему: от решения
нестандартных ситуаций (то есть отсутствовавших в практике жизни), от
способов построения принципиально нового знания (а это было основой образования
русского инженера конца XIX и первой четверти XX веков) мы пришли к подготовке
специалиста, сущность которой заключается в его готовности решать стандартные,
типичные задачи. В этом была, очевидно, своя историческая неизбежность,
связанная с планированием и регламентацией производственной и социальной
деятельности в процессе строительства государства. Стандартность и типичность
решаемых задач сейчас стали прочнейшим основанием нашей системы образования,
раскачать и демонтировать которое мы пытаемся. И пусть не возникает у
нас иллюзий по поводу умения ученика, студента или специалиста применить
полученные в такой системе образования знания к решению задач, поставленных
перестройкой. Само усвоенное ими знание — это знание из прошлого, и применяться
оно может только к аналогам прошлого, вряд ли перестройка может явиться
аналогом пусть самого лучшего, но все же прошлого опыта. ОДИН ИЗ АКТУАЛЬНЕЙШИХ ныне вопросов — методы и содержание подготовки инженера. Как перестроить сферу образования, чтобы она вобрала и соединила в себе цели и задачи pacтерянного нами инженерного и технического образования? |
Соединила, чтобы
поставить вопросы собственного образования и инженерной деятельности,
чтобы освободить их от напластований и ржавчины, сводящих к деградации
эти две наиважнейшие сферы жизни, чтобы вернуть им миссию проводников
в третье тысячелетие, назначение деятельностей, составляющих основу цивилизации. Миссию невозможно навязать, ее не вменить в обязанности, и мы уже не раз убеждались в этом. Как тогда достичь желаемого и не впасть в следующее искушение, заявив, что причина неумения решатьи строить не в инженере, а в вузе, подготовившем? Преподаватели вуза призывают к ответу школу, учителя школы отсылают в детский сад.., и, в конце концов, все замыкается на семье и ее воспитательной роли. Конечно, в этом есть своя логика (логика "стрелочника"). Конечно, чтобы подготовить и образовать инженера с мировоззрением рубежа ХХ и XXI веков, необходимо прежде подготовить и образовать преподавателя вуза, а его должен учить в школе новый учительтель, а самого учители тоже необходимо учить по-новому и воспитывать его надо в новом детском саду. И здесь, в поиске ответа, проходит водораздел: либо мы считаем, что круг замкнкнулся, и нам из него не вырваться, либо для нас это и есть цель перестройки. Проблема оборачивается для большинства из нас до обидного простой, примитивной банальностью: что первично — яйцо или курица? Обеспечим ли мы перестройку мышления за счет перестройки образования, либо только перестройка мышления может дать новые формы образования, которые являются гарантом развития и процветания страны, области, города. |
Ситуация действительно
проблемная. Проблемность ее также в том, что нам до сих nop привычен стереотип
«массовости», масштабности любых начинаний. Но, чтобы получить «массового»
нового инженера, нам потребуется, в соответствии с приведенной схемой
рассуждений, от 20 до 30 лет. Нам, воспитанным на 5-летних планах, подобные
сроки кажутся неприемлемыми. Таков наш стереотип сознания. То, что выходит
за пределы 5-летнего отрезка времени, нам представляется весьма отдаленным
будущим и связать себя с ним мы не в силах (или не хотим?). Хотя и знаем,
что принимаемые и осуществляемые реформы образования в других странах
имеют временные ориентиры в 30, 50 и 70 лет. Может быть, правы мы. Ведь мы живем в ситуации продолжающейся революции, а они — эволюционируют. И нашими ориентирами по-прежнему являются 5 и 10 лет. Но и время мифотворчества кончилось, мы уже не можем позволить себе назначить встречу с коммунизмом, нам нужны инженеры, уже сегодня умеющие строить социализм в своем мышлении и своей деятельности. Однако здесь важно и понимание того, что образование по своей природе скорее относится к эволюционным процессам (каковы пределы психического и физического развития человека?). И тогда мы становимся перед очередной проблемой. Перестройку может осуществить человек, получивший образова ние в точном и строгом смысле этого слова. Тогда нам потребуется минимум 20, а оптимум — 30-50 лет. Что в таком случае делать с «пятилетними» планами реформы высшей школы? |
|
|
|