вместо эпиграфа

из Ж.Бодрийяра

В программной статье Е.Запоточный предлагает считать постсоветское и, в частности, пространство Старой Эметовки, трансиндустриальным. В том смысле, что где-то индустриализация так и не свершилась, т.е. территории не стали пространствами. Но ведь где-то инженерный подход к местным хозяйственным укладам был успешным.
Ещё отдельного доказательства требует необходимость индустриализации данной территории. Одесса, безусловно, феноменальна в массовой культуре славян, но для поддержания традиционных явлений вполне достаточно следовать местным преданиям. А вот для индустриализации и сопутствующих процессов необходима добрая воля и стремление к пониманию механизмов культурного ландшафта.
Приводя ниже индустриальные сюжеты из педагогики, хотелось бы превозмочь историю индустриального освоения территорий и двигаться к пониманию пространства. Стара Эметовка станет символом трансиндустрилизации в ойкумене постсоветских просторов при условии последовательного конструирования экспозиций предстоящих и несомненно уникальных явлений в теме "Дизайн Культурного Ландшафта".
-----------------------
Если обратиться к культурным образцам индустриализации на европейской части СССР, то, наверное, самый знаменитый - педагогический эксперимент А.С.Макаренко, захватывающе описанный в его книге "Педагогическая поэма". А.С.Макаренко тщательно и скрупулезно выращивает территорию и затем обставляет пространство, в котором воссоздаёт себя коллектив. Попробую обозначить сюжетные линии романа.
-----------------------
Итак, действие поэмы происходит в 20-30 годы на территории послереволюционной Украины.

В первом сюжете педагога Антона Семёновича переводят из городской мастерской в окрестности Полтавы, в село для воспитания, как бы сейчас сказали, "асоциальных элементов", а попросту малолетних преступников. И эта решение поставило уже практикующего педагога в тупик. С одной стороны, в его ведении оказалась молодёжная группа, с другой стороны, приёмы и способы, практиковавшиеся им в учебной мастерской. И вот они-то оказались не годными по причине отсутствия и самой мастерской, и "особого статуса" подопечных.
Антон Семёнович с небольшим коллективом преподавателей и завхозом Калиной Ивановичем пытается сконструировать подростковую педагогическую теорию, потому как их ситуацию не решает ни один из великих педагогический теоретиков - ни Песталоцци, ни Руссо, ни Наторп, ни Блонский. После нескольких недель непрерывных штудий они не могут провести педагогического действия - подопечные всё так же вызывающе ведут себя, игнорируя усилия воспитателей. Тогда педагог, выйдя из себя, прикладывает руку к одному из наглецов. Происходит невероятное - тотчас же он обретает авторитет в глазах воспитанников, и те начинают принимать участие в хозяйственной и учебной деятельности.
Так начал зарождаться коллектив впоследствии знаменитой воспитательно-трудовой колонии. Потом Антон Семёнович много раз сожалел о несдержанности в экспромте с постановкой "на место" зарвавшегося подростка, но случай стал легендой колонии, и его первые последствия дали толчок дальнейшим событиям.

Третий хронотоп уже не изобилует хозяйственными деталями, здесь почти нет из ряда вон выходящих событий. Колонисты работают в поле, ведут хозяйство, устраивают театральные представления, посмотреть на которые приходят и сельчане и горожане, участвуют в городских демонстрациях, дружно шагая под барабанный бой и песню. В колонию приезжают на практику студенты-педагоги. Но Антона Семёновича беспокоит именно эта "монотонность", он предчувствует, что живой организм коллектива колонии растёт и уже не может жить в ритме сложившегося хозяйственного уклада.
Ритм был взорван самоубийством подростка, не сумевшего принять смену сельского уклада на образовательные устремления, как было приняли его друзья. Антон Семёнович решает сменить дух колонии и для этого думает поначалу переместить коллектив в более живописное место. Агроном Шире начинает строить планы иностранного экспорта сельскохозяйственной продукции. Они много ездят по республике, чтобы найти подходящую территорию среди заброшенных после революции имений. Наконец, их приглашают уже в качестве опытных организаторов восстановить заведение для подростков в окрестностях Харькова, а налаженное прежде хозяйство передать новой коммуне. Калина Иванович произносит речь, в которой полностью поддерживает педагогические намерения Антона Семёновича, ставя их выше хозяйственных интересов, однако сам не едет, ссылаясь на возраст, и остается в обжитом месте.

В четвёртом сюжете вновь проходят мероприятия, схожие с действиями из первого. Только новые воспитанники более циничны и хитры, будучи "воспитанными" крупным городом. Но переехавший из глубинки Украины коллектив не теряет былой собранности, позволявшей ему жить и даже доминировать среди других носителей традиционных способов освоения территории. Антон Семёнович, педагогический коллектив, воспитанники упорно и неустанно ассимилируют полуразложившуюся беспризорную группу, буквально отмывают подростков и совершают обновление хозяйства.
Жизнь на новом месте вновь начинает приобретать ритмичность. Колонисты помимо сельскохозяйственной деятельности пытаются плотничать и кроме изделий для собственных нужд изготавливают и продают ульи. Антон Семёнович замечает, что преображение дается нелёгкой ценой, и теперь уже может видеть зазоры между освоенным опытом сугубо сельского уклада и задачами почти городского воспитательного заведения.
В колонию приезжает Максим Горький и лично знакомится с коллективом воспитанников и воспитателей. Однако, несмотря на явные успехи в деле становления педагогических заведений, Антон Семёнович с сожалением замечает предвидимую и неизбежную трансформацию сельской колонии под воздействием большого города. Колония приобретает перспективы, но теряет самобытность и становится практически необъятной.

(…)
Не одна плёнка отщёлкана мной харьковским ФЭД`ом. Пожалуй, фотоаппарат во владении подростка был одним из первых, после игрушек, сложнейшим механическим устройством. Сегодня, вроде бы, времени на фотографию тратится меньше. Рельсы фотоплёнок, реактивные циклы, башенные фотоувеличители заменены полупроводниковыми устройствами в виде инструментов многослойных графических процессоров. Такая вот постиндустриализация...
Техника сюжета, жизненного хронотопа, педагогической методики не индустриализируются. А может методика и не должна быть автоматизируема, ведь дело воспитания человека всегда новое, как сама жизнь. Принципиальная незавершенность, транслируемость - это один из принципов и СМД-методологии.

(…)
Если будет позволено, то к историческому сюжету с постиндустриализацией я отнесусь из собственного опыта. Моё детство прошло в местечке Казахской ССР под названием Сарань с советским танковым гарнизоном да парой промышленных предприятий. От сталинского великого переселения кавказских народов там была национальная община из Чечни. Именно чеченцы обеспечивали организационный ресурс местных ЖКХ, и, надо сказать, теми же путями, какими когда-то оказались там - жесткой кабалой для уроженцев бескрайних казахских степей. Только сейчас я понимаю, что кроме угольных и урановых шахт да космодрома Байконур (облегчит ли отказ от него марсианский проект?) Казахстану деиндустриализировать нечего. Видимо, волна технизации народного хозяйства, охватившая страну в начале XX века, угасла, не дойдя и до Волги, лишь оставила огоньки света вдоль Транссиба царской кладки (см. фото ночной Земли-Евразии).